Приключения Буратино – Приход полиции

Карабас привел в каморку Карло полицию, обвиняя
Буратино по нескольким статьям Уголовного Кодекса

Приключения Буратино – Часть двадцать четвертая

Карло дома оставался,
Все равно бы не угнался
За проворностью юнцов
И отстал в конце концов.

Ночь бессонная и годы
Не давали той свободы,
Что тому лет пять назад.
Сторожить остался клад,

Ждать прихода Карабаса
И того благого часа,
Вставил чтоб его сынок
Ключ из платины в замок.

Карабас не задержался.
Во входную дверь раздался
Грубый громкий грозный стук.
Поначалу тук-тук-тук,

Это били кулаками
Бум-бум-бум – уж каблуками,
Бах-бах-бах – уже приклады
Разнести хотят приклады.

«Кто там?» – «Именем закона!
Открывайте. Ждет вас зона.
Не откроете добром,
Мы устроим здесь погром.

«В чем же наше преступленье?»
Поступило заявленье
Не исполнен договор.
Буратино – сын ваш – вор.

Открывайте! Дверь сломаем!»
«Открываем, открываем»
Щелкнул хлипенький засов.
Пять здоровых мужиков

В форме и при портупеях,
С карабинами на шеях,
С Карабасом, Дуремаром
Появились в доме старом.

Тычат удостоверенье.
«Это недоразуменье!
Я – простой пенсионер,
Господин карабинер».

«Где разбойник Буратино
Обобравший господина
Карабаса Барабаса,
Ученик второго класса?»

«Самому мне не до шуток.
Уж не видел больше суток
Я сыночка своего.
Вы разыщете его?

Я позволю утвержденье,
Что ввели вас в заблужденье…»
Карабас его прервал:
«Нет, украл, украл, украл!»

«Сути дела я не знаю,
Но вину его признаю,
Коль беретесь доказать.
Не о том хотел сказать.

Может здесь не все так чисто,
Не того рецидивиста
Обвиняет Карабас.
Мой-то ходит в первый класс».

«Коротышка длинноносый,
Деревянный и гундосый.
Я гнусней не видел рож».
«Что ж, портрет словесный схож.

Все ж есть еще сомненья:
Шалость, но не преступленье,
Мог ребенок совершить.
Обвинять зачем спешить».

«Эта шалость выйдет боком». –
Карабас подверг наскокам
Разъяренного истца
Оправдания отца.

«Потерпевший, помолчите.
Лучше дело изложите:
Кто ограбил, где и как.
Не орите как ишак».

«Буратино накануне,
Знать, наклюкавшись в салуне…»
«Мой сынишка в рот не брал!»
«Я вас не перебивал.

… Учинил дебош пред залом.
Окружающим кварталом
В это время как худрук
Я культурный нес досуг.

Усмирив его дитятю,
Долго слушал на кровати
Как устали он и ты
От проклятой нищеты.

Посочувствовав бедняге,
Не составив и бумаги.
Отвалил монет не счесть,
Чтоб могли вы пить и есть,

Ремонтировать лачугу.
И особую услугу
Обещал мне оказать:
Холст и двери охранять».

«Покороче». – «Буду краток,
Этот парень, взяв задаток,
Договор перечеркнул
И коварно обманул.

А потом достал вещичку –
Деда памяти частичку,
Мне ее не предложил,
Цели сам достичь решил.

Верил я в него как в брата.
Жду ключа и средств возврата,
Примененья строгих мер,
Господин карабинер».

«Раз сынку сулят неволю,
Я вопрос себе позволю:
Что за холст средь серых стен?
Рафаэль? Монэ? Гоген?»

«Живописец неизвестен,
Но правдив и очень честен.
Суп, бывает, кипятишь,
Жизнь и холст не различишь».

«Страсть к мазне странна, во-первых.
Хитрый ход, игра не нервах
Или прихоть торгаша?
Что? Не стоит ведь гроша.

Во-вторых, я заверяю,
Сим холстом не обладаю.
Если б только обладал,
Обязательно б продал.

Есть большая черепаха
Кисти старого монаха,
И присущий антураж
Дополняет сей пейзаж.

«Этим что сказать хотите?»
«Черепашечку купите».
«Вкус, простите, не таков».
«Вы любитель котелков?»

«Хватит, хватит пререканий.
Мне довольно оснований
Чтобы обыск провести.
Понятого пропусти».

Дуремар преобразился:
«Я уже давно явился.
Обыск можно начинать».
«Ордер надо показать».

«На. У нас все по закону.
Есть старинные иконы,
Золото, наркотики?»
«Есть антибиотики».

«А валюта?» – «Только лиры.
Погодите, командиры,
Надо что?» – «Холсты, ключи.
Сядь на пуфик и молчи.

Есть инструкция такая,
Заболтать в слова играя.
Сам-то вряд ли выдашь ты
Своего сынка следы».

Тут один из подчиненных,
Изысканьем увлеченных
Из щели сверчка извлек.
«Сознавайся, голубок,

Можно громко иль на ушко,
Ключ откуда под подушкой?
Золота состав особый,
Не отмечен даже пробой.

Контрабанда из-за моря?
Ой, гляди, накличешь горе.
Я составлю протокол,
Что тебя и ключ нашел.

Под психическим нажимом
И маячащим режимом
Средь сырых прогнивших нар,
Меж разборок буйств и свар

Раскололся трус зеленый,
На детишек обозленный,
Шкуру стал свою спасать,
Все как было стрекотать.

Карабас дрожал от злости
Он давно бы Карло кости
Перебил бы все подряд,
Не полиции б наряд.

«Как так можно опускаться,
Врать в глаза и не стесняться?!
Я б таких, коль я б решал,
Прав родительских лишал.

Понаделают из чурок
Малолетних наглых урок
Честным гражданам на страх,
Сами ходят в паханах.

Только в нынешнем квартале
Пару банков обокрали,
Краж со взломом не сочтешь,
Хулиганство и грабеж.

Сколько драк и морд разбитых?!
А угонов не раскрытых?!..
Разузнали бы, а вдруг
Это все дела их рук.

Рожи просто из острога,
Там им место, там их много.
Даже лучше, если ждет
Их обоих эшафот».

«Обвинения по рожам
Предъявить, увы, не можем».
«Потерпевший тоже прав.
Наказанье здесь не штраф».

«Но какие обвиненья?»
«Скупка краж добра, храненье…»
«Скупка не доказана»
«В Кодексе все связано.»

«Ну, не будьте очень строги
«… Лжесвидетельства, подлоги
И сокрытие улик.
Так что ты попал, старик».

«В чем подлог?» – «А то не знаешь.
Дурака зачем валяешь?
Черепаху за очаг
Сам ведь выдал, весельчак.

Скрыться, пользуясь моментом,
Уголовным элементам
Однократно помогал».
«Но, простите, я не знал…»

«А законом не владенье
Не смягчает преступленье.
Буратино в двух шагах
Был от нас, теперь в бега».

Карабас опять вмешался:
«И еще он покушался
На моих актеров – звезд.
Беглецам создал форпост.

Сделал из простого дома
Он «Хибару дяди Тома».
Попрошу не позабыть
В этом тоже обвинить»

«Беглецы твои лесные –
Не рабы, не крепостные.
В бизнесе всегда есть риск,
Но уж то – гражданский иск.

Мы-то люди уголовки.
Ведь должны же быть уловки:
Неустойка, штрафов вал,
Ты контракты заключал?»

«Карабас им не ответил,
Будто просто не заметил.
Опустил свою бошку.
Тоже рыльце-то в пушку.

Карло мило предложили
В «воронок» пройдете или
Вам для полного уж счастья
Два браслета на запястья?

А бумагу об аресте
Вы получите на месте».
Ехал он бледней безе
Под конвоем в КПЗ

И кричал от мыслей черных
Что-то про волков позорных,
А в каморке спал сверчок –
Добровольный стукачок.