Иоланта – Эбн Хакиа находит дочь

Матильда оказывается дочерью Эбн Хакиа, все живут
счастливо до Великой Французской Революции

Иоланта – Часть двадцать вторая

Документы подписали.
Ели, пили, пировали.
Всех присутствующих стол
Разместить возможным счёл.

Животы уже отвисли,
Много выпито за мысли,
Прославляющие брак –
Молодых серьёзный шаг,

За приятное знакомство,
За отцов и за потомство,
За хозяев и гостей
Разных стран и областей.

Речи все высокопарны,
А подарки так шикарны!
Зависть! Пулю хоть в висок.
Лучше всех земли кусок.

Роберт Щедрый весь светился,
Осмелел, разговорился:
«Раз с невестой здесь облом,
Есть другой в запасе дом.

Уж Матильда не откажет.
Пусть судьба нас с нею свяжет.
Посмотрев на голубков,
Хочешь сам любви оков». –

«Кто ж, поведай нам, такая?» –
«Как ответить, сам не знаю.
Род её для всех секрет,
В детстве был потерян след.

А красавица!..» – И дале
Он опять про все детали
Речь влюблённой завёл,
Как недавно графу плёл.

Эбн Хакиа встрепенулся.
Только в трюфели уткнулся
Самый трезвый из господ,
Гриб застыл у входа в рот.

«Родинки на попке нет ли?.. –
Как несмазанные петли
Голос лекаря скрипел.
Видно было, что хотел

Знать он не из любопытства,
Не из скрытого ехидства,
А вопрос беднягу жёг
Хуже колик и изжог. –

... Родинки на полседьмого
От крестца? Иль вот такого
Вот родимого пятна, –
Сдвинул складки от сукна, –

Что чуть-чуть повыше локтя,
Цвет берёзового дёгтя,
Очертанья и размер,
Словно когти у пантер.

Есть отметины на теле?
«Да, ты прав, на самом деле
Есть повыше локотка
Пятна в виде коготка.

Ну а что до задней части,
Не имел пока что счастья
Видеть «ню», хоть и не прочь.
Не могу ничем помочь»;

«Лет ей сколько?» – «Чуть за двадцать»
«Танцы, песни?..» – «Может сбацать»
«Ликом тёмная?» – «Смугла»
«Как же мать не сберегла?!» –

«Что несёте вы за ересь?»
«На работе перегрелись?!»
«Объяснитесь с нами, док».
«Кто кого не уберёг?»

«Ты вернул – сюрприз, однако, –
От тринадцатого брака
Мне потерянную дочь.
Описание точь-в-точь.

Аж не верится в реальность!
Возраст, внешность, музыкальность.
Коготь – знак наш родовой! –
Покачал он головой. –

Имя дал собственноручно,
Что с Матильдою созвучно,
И готов поставить честь,
Родинка на попке есть.

А случилось всё давненько.
Есть в пустыне деревенька,
Удалось мне там сыскать
Дочки будущую мать.

По закону в нашем мире
Можно жён иметь четыре.
Разведись с одной из них,
Будешь в пятый раз жених.

Так и делают ребята,
Как влюбился кто когда-то,
Так одной из жён развод
Он немедленно даёт.

Разведённая супруга
Без истерик, без испуга,
Без задержек, без проблем
Отправляется в гарем

Как наложница простая,
Там остаток коротая
Лет, катящихся под склон.
Очень правильный закон.

Я завёл о свадьбе речи,
А к моменту нашей встречи
Был женат двенадцать раз.
Это ли предел для нас?

А девятая, собака,
Для тринадцатого брака
Разведённая со мной,
Зуб точила день-деньской.

Девять лет его точила,
На десятый отомстила,
Дочь мою без всяких прав
Бедуинам запродав.

Мы в погоню, да уж поздно.
Бедуины – люд серьёзный,
Ни намёка, ни следа.
Горевала мать тогда,

Да и я всплакнул украдкой,
А потом с мыслишкой гадкой
«Ведь не сына, только дочь
Унесло из дома прочь»,

Успокоился, забылся,
В двадцать первый раз женился.
Как ни грустно вспоминать,
Жить-то надо продолжать.

Годы тянется разлука,
И ни весточки, ни звука,
Что с ней, где и как она?..
Жизнь случайностей полна.

Я не смел в глуши Прованса
Даже призрачного шанса,
Даже слова полулжи
Ожидать. А вот скажи,

Как Фортуна повернулась!
Вновь надежда шевельнулась,
Луч во тьме её мне дал,
Я откуда и не ждал».

Вдруг вопрос у Водемона:
«А какой твоя персона
Ранг имеет средь дворян
Основных магрибских стран?» –

«Я имею титул бея». –
«Кто по крови голубее,
Кто важней со всех сторон,
Бей иль, скажем, наш барон?» –

«Выше князя нос не суну,
А барона переплюну.
Но играет что за роль
Титул мой, сказать изволь?» –

«Долг теперь совпал с любовью.
Раз к дворянскому сословью
Даму можно отнести,
Под венец её вести

Может герцог без стесненья.
Не получит возмущенья,
Не появится упрёк,
Что укладом пренебрёг,

Что дворянство опорочил,
Власть в руках сосредоточил
Неприемлемых родов».
Но упрёк уже готов,

То Бертран завёл шарманку:
«На престол магометанку!
В европейской-то стране!
Ой, держите, дурно мне!

Объяснитесь, ваша милость». –
«Да она перекрестилась
И уже который год
На себя кресты кладёт».

Удовлетворён ответом
Был привратник, но при этом
Эбн Хакиа возмущён.
Мол, не может быть прощён

Отпрыск мой любого пола,
Род доведший до раскола
По вопросу о Святом...
Ну и дальше в духе том.

Да она бы не рискнула.
Жизнь Матильду подтолкнула,
Просто так пройти не мог
На чужбине долгий срок».

Правоверный согласился,
Что напрасно распалился,
Объявляя газават.
Сам немало виноват.

Но и дочка виновата.
По законам Шариата,
Даже мысли допустить
Он не мог её простить.

Но пришло как озаренье
Соломоново решенье.
«Отрекусь, хоть и люблю,
Но сперва благословлю». –

«Растолкуй-ка нам, милейший,
Дочь останется ли бейшей
После отречения?
Дай нам заключение». –

«Волноваться нет причины.
От рожденья до кончины
Остаётся беем бей,
Что б ни сталось с ним иль с ней.

Без наследственного права,
Только вдуматься коль здраво,
Вам ведь в этом нет нужды». –
«Да, не вижу в том беды».

Всё устроилось как надо.
И наутро кавалькада
Из хозяев и гостей,
Под давлением страстей,

Отгуляв банкет в усадьбе,
Подалась к бургундской свадьбе,
И ещё неделю там
Учиняла тарарам.

Но не всё так в жизни гладко.
Заведённого порядка
Во французской стороне
Вдруг не стало по вине

Революции в Париже.
Вероломно и бесстыже
Власть провинций, часть их прав
В федеральный центр отдав,

Бой дала аристократам
Эшафотом, казематом.
Дворянин, простолюдин
Стали зваться «гражданин».

И Бургундия распалась,
И Прованса не осталось,
А о маленькой стране
И не знал народ извне.

Что потом со всеми стало?
Слухов много, фактов мало.
До сих пор судьба в тени...
Впрочем, были ли они?