Курочка Ряба – За новыми чудесами

Закончив с птицеводством, дед поехал в город,
в тот же НИИ за новыми чудесными зверушками

Курочка Ряба – Часть двадцать девятая

Раз сказал дед, только встали:
«Мы достаточно играли
И в Клондайк и в Эльдорадо.
Все. Кончать нам с этим надо.

Хоть корми их маргарином,
С этим бизнесом куриным
Лишь здоровье подорвешь,
А что было не вернешь».

«Верно, дед. Из всей оравы
Ради Рябиной забавы
Мы оставим два пяточка.
Остальных – в расход, и – точка.

Денег нам надолго хватит.
Всяк из нас разумно тратит.
Коль кто лишнего позволит,
Тоже нас не обездолит.

Лишь боюсь, что скучно станет.
Старость тихая не манит
Из безделия на треть.
Лучше сразу помереть.

Так что, в город погоняй-ка
Там в сарае – таратайка,
Ну а где достать кобыл,
Я надеюсь не забыл.

И возьми там, в самом деле,
Пару нутрий, как хотели».
Дед стал с пеною у рта
Спорить: «Яка и крота!»

Вспомним, уж такое было.
Брань заряд не получила.
Спор, коль он не в первый раз –
Не трагедия, а фарс.

Гераклит сказал однажды,
Не войти, мол, в реку дважды.
Выйдешь раз, наверняка
Будет уж не та река.

«Ладно, дед, – сказала бабка, –
Вещи завтра же – в охапку
И – к ученому в НИИ.
Только живы ли они?

Может сдали свой зверинец
Корпорации гостиниц.
Или, случаем не редки,
Стали офисами клетки.

Посмотри там, покумекай,
Под его побудь опекой.
Может этот твой козел
Снова что-то изобрел».

Утром дед в конюшню двинул.
Там хозяину подкинул,
Выбрал снова тех же кляч,
А одна вдруг чуть не в плач,

«Снова с этим идиотом
Мотыляться по болотам,
Спину ветками колоть,
От волков спасая плоть!

Лучше месяц есть не буду,
Уподоблюсь я верблюду,
Чем поеду с ним опять
Приключения искать».

Успокоила подруга:
«Что ты воешь, словно вьюга?
Нет волков уж третий год.
Разогнал баран их тот,

Что вели мы на веревке.
Хоть лохмат, но очень ловкий.
Девять месяцев гонял,
Дважды шубою линял,

Но избавил травоядных
От злодеев кровожадных.
Он теперь – герой легенд,
Просто – ноль-ноль-семь агент».

«Верно. Помню, мы петляли
И барана потеряли.
Звался он, похоже, як...
Кто-то был еще никак?»

«Крот и с ним две плоских крысы
Цветом точно под Метиса –
Жеребца с конюшни «Бриз».
Тот, что взял намедни приз».

«Что же после с ними стало?»
«Про крота известно мало.
Говорят, решил копнуть,
Проложить до Штатов путь.

Канул он с тех пор безвестно,
Но скажу тебе я честно:
Коль добрался до ядра,
То забыть его пора.

Крысы же ушли под воду,
Дав тогда начало роду.
Их десятка два живет
В недрах рек, озер, болот.

Приспособиться сумели,
Через год позеленели
Листьям лилий точно в тон,
Знать, в родне – хамелеон.

На поверхность выплывает,
Тело только распластает
Будто лист. Лежит и ждет.
Рыба мимо проплывет,

Хвать ее: одну, другую
И спешит на боковую,
Отдохнуть под бережок,
Сделав на спине кружок.

Так что, видишь, все при деле.
Да!.. О курице шумели,
Помнишь: «Чудо всей Земли!»
И ее тогда везли.

Мы же первые про это,
Увидав источник света,
Речь услышав, слух пустили,
Чем других кобыл затмили».

«Как же, помню, – врет кобыла,
Хоть сама давно забыла
Все со страх, – было, да!
Мы же первые всегда!

Едем с дедом, убедила.
Придает коль это силы
Жеребцам на нас клевать.
Надо сбрую одевать».

Рвутся лошади в дорогу.
Покормил их дед немного,
Остальное, мол, потом,
Сел, взмахнул своим кнутом,

Жаждой нового охвачен,
Благо, транспорт уж оплачен,
И поехал через лес
В город в поисках чудес.