Курочка Ряба – Потомство Рябы

Репродуктивная функция возобновилась, но ни один из
потомков не говорил, не светил и не нес золотые яйца

Курочка Ряба – Часть двадцать восьмая

Отпрыск будущий ухожен.
Срок, который всем положен
Отсидеть внутри яйца,
Отсидел он до конца.

Не был чтоб разбит иль спутан,
Мягкой тряпочкой укутан,
Не синтетикой, а льном,
Теплым маминым крылом.

Рябу все оберегали,
Специально ей копали
Червяков из недр земли,
Зерна крупные толкли.

Заходил Ахмед частенько,
Проходя по деревеньке
«Снова к Рябе на прием». –
Говорил народ о нем.

Он возьмет яйцо, повертит.
Рябе боязно, но терпит,
Лишь внимает и молчит,
Даже если постучит.

Он же врач. Ему виднее
Что полезней, что вреднее,
Как с яичком дальше быть,
Как стучать, чтоб не разбить.

Подойдет, возьмет бывало
И положит, как лежало,
Что-то с ним произведя.
Так лежит, мол, пусть два дня.

Успокоит, все нормально,
Поддержать чтоб их морально
И чтоб было видно всем,
Мол, не даром хлеб я ем.

Ряба в нем души не чает
За спасителя считает.
Раз своих вогнала в шок:
«Если будет петушок,

Имя дам ему Ахмеда».
Дед хотел, чтоб имя деда
Рябы первенец имел,
Но поспорить не посмел.

Лишь шутил в ответ, мол, дочка
Даже будет коль у квочки,
То Ахмедой наречет.
Так ее к нему влечет.

Но не это волновало.
Ряба б как не называла,
Не изменит имя мир,
Подчеркнул еще Шекспир.

Если помните, Джульетта
Говорит, мол, роза эта,
Как ее не называй,
Пахнет розой, так и знай.

Ты, мил-друг Ромео, тоже
Будешь на себя похожим
Телом, запахом лицом
Кто б не числился отцом.

Хоть Монтекки, Капулетти –
Пожиратели спагетти
Благороднейших родов,
Хоть погонщик для коров.

Так и здесь все ждут не имя.
Завладел цыпленок ими.
С чем он в этот мир придет,
Что попросит, что снесёт?

Ждали долго и дождались.
Но надежды оказались
Только мыльным пузырем.
Был петух богатырем

И почти что Гулливером,
Просто бройлер по размерам,
Тяжелел, толстел и рос,
Но, естественно, не нес.

Через годик эта туша
Им дала две ножки Буша
Кроме этого, он дал
То, что Буш не присылал.

Но тогда уже на свете
Был второй цыпленок, третий...
Двадцать пятый... Сто восьмой...
Внуки бегали гурьбой.

Ряба их считать устала,
Часто путать чада стала
И состарилась всерьез,
Подтверждает что склероз.

У детишек поколенья
Разговора нет уменья,
Но зато, что говорят,
Понимали все подряд.

Внуки, правнуки и дале
Вовсе слов не понимали.
Из персон и из фигур
Превратились снова в кур.

Нет о золоте и речи.
А курятник им на плечи
Давит тысячей забот:
Накормить куриный род,

В чистоте держать стремиться,
От хорька и от лисицы
Неустанно защищать
И решать, кого продать.

А еще следить украдкой
У кого какая кладка,
Не мелькнет ли желтый цвет.
Но, увы, все нет и нет.

Будь их нрав, хоть тверже стали,
Все равно бы ждать устали,
Получая каждый раз
Лишь отказ, отказ, отказ.