Кот в сапогах – Изворотливость маркиза

Маркиз вышел из трудного положения с помощью
лести и вранья

Кот в сапогах – Часть четырнадцатая

Наконец осушен кубок.
Хмель маркиз с пунцовых губок
Смел батистовым платочком,
Что случайно был в сорочке.

От души он веселился.
План прекрасный получился.
Учтены там все детали.
Не получится едва ли.

На принцессу вместе с дамой,
В соответствии с программой,
Как позволило уменье,
Сель он вылил восхищенья.

Что сказал он этим людям
Мы цитировать не будем.
Суть же, что содержит речь,
Постараемся извлечь:

«Если кто-то не боится
И посмеет усомниться
В правоте всех ваших слов,
Быть свидетелем готов.

Помню, был тогда я в гетрах
И зверюг таких в трех метрах
Видел лично рассуждая:
«Эка тварь! И ведь живая!»

Как принцесса говорила,
Все точь-в-точь тогда и было:
Сумка, лапы, писк со зла,
Ростом с нашего козла.

В тот же день, смеркаться стало,
Живность, как мадам сказала,
Восседает на суку,
Уши держит на чеку.

Подошел я к ней поближе,
Пригляделся, сразу вижу:
Кожа, кости – что в ней проку,
Разве только сумка с боку.

Этаких животных редких
Здесь, в Европе, даже в клетках
Не увидишь, не надейся,
Хоть в лепешку ты разбейся.

Сразу видно, ваши знанья –
Плод труда, а не гаданья,
Плод большого интереса
К протекающим процессам.

Бескультурье надоело
Вы ж – совсем другое дело:
И красавицы, и знать,
И ученость не отнять.

Вы прекрасней всех, и все же,
Здесь не вспомнить мы не можем,
Чтоб быть точным до конца,
Благодетеля – отца.

Он отнесся с пониманьем,
Дал вам всем образованье.
Кто еще нам близок столь?
Так, да здравствует король!»

Кубок вновь маркиз наполнил,
Сам себе в уме промолвил:
«Хоть отдал немало сил,
Всех я, вроде, похвалил.

Разговор продолжен верно.
Все довольны мной безмерно.
Их тщеславье тешил всласть.
Что ж, начнем вторую часть».

«И какие ж интересы –
Мысли были у принцессы –
У него быть могут к тетке,
Мне не годной и в подметки?

Он меня не выделяет,
Нас обеих восхваляет.
Я ж красивей и моложе.
Ишь, соперница мне тоже.

Мужика мне взбаламутит.
То и дело шейкой крутит,
То глазами вдруг стрельнет,
То потупит, отведет.

Может кажется мне только,
Плохо все уж не настолько,
Но приемы пригодятся.
Надо тем же мне заняться».

Дама думала иначе:
«Я с Людовиком, а значит,
Нет резона никакого
Любоваться на другого.

Он, сознаюсь, мне приятен,
Хоть мужиковат, но статен,
Мил, красив, ума палата,
Грудь, опять же, волосата.

Но ответственности бремя
Сбросить мне еще не время.
Будет свадьба с королем,
Вот тогда и заживем».

А король во время тоста
Умилялся жизни просто.
Думал сей похвал любитель:
«Я еще и просветитель!»

Вспомним, кот – за липой, рядом.
Слушал всех, ловил их взгляды,
Выходить же не спешил.
Разговор его смешил.

«Накрутил хозяин лихо.
Счел бы я его за психа,
Если б ранее не знал.
Сам себя в тупик загнал.

Но не плохо держит соло,
Вот моя что значит школа,
Врет как я почти совсем,
И любезен стал он всем».

Вот осушен кубок снова,
И маркиз опять взял слово,
Чтоб продолжить воплощенье
Планов темы измененья.

«Ваши знанья потрясают,
В краску неучей бросают,
Мне, признаюсь, трудновато
Спорить в этом с вашим братом.

Вы – теорий корифеи,
Я же практику имею.
Вы все знаете по книжкам,
Я там был, но был мальчишкой.

Мой отец служил там кем-то,
Толь послом, толь резидентом,
И меня возил с собой,
Передать чтоб опыт свой.

На болотах их туманных.
И в пустынях, и в саваннах,
И, конечно, в джунглях потных
Видел этих я животных.

Но других каких деталей,
Правил или аномалий
Австралийского житья
Не могу припомнить я.

Был тогда совсем ребенком.
Для меня игра с котенком
В десять раз важней была,
Чем все местные дела.

И боюсь, мне будет трудно
Вам поддакивать лишь нудно
В австралийских разговорах,
Мало сведущ я в которых.

Впрочем, звери, рыбы, птицы,
Коим можно подивиться
Есть везде, всегда и в меру
Вот в Америке, к примеру...»

И, прищурив хитро глазки
Карабас продолжил сказки
Про чудесный уголок
Это был его конек.