Теремок – Лягушка

Лягушка, желающая духовной жизни, попала в секту,
но разобравшись смогла оттуда сбежать

Теремок – Часть третья

Мимо прыгала лягушка.
«Добрый час тебе, подружка.
Что стоишь, раскрывши зев,
Как гранитный барельеф?

Взгляд как молнией пронзенный.
Дом-то твой или казенный?
Иль чужой он чей-нибудь?
Может хочешь грабануть?»

«Что ты квакаешь, толстушка?
Я – приличная зверушка,
И от истины далек
Неоправданный упрек».

«Ну, не знаю! Ну, не знаю!
Я давно уж наблюдаю
А тебя и не поймешь.
В наше время част грабеж».

«Если дом не мой, то чей он?
Понимаю, что навеян
Жуткой жизнью этот страх,
Плюс еще устоев крах.

Ничего я не решала,
Просто воздухом дышала.
Ведь, когда желудок сыт,
Хочется забыть про быт.

С подозреньем я знакома.
Проходи и будь как дома.
Если хочешь, проверяй
Трехэтажный мой «сарай».

Дверь не заперта, открыта.
Только ты протри копыта,
Чтоб потом не вкалывать,
И добро пожаловать.

А гостям всегда я рада».
«Твой «сарай», смотреть с фасада,
Как дворец близ Нотр Дам.
Мой папаша съеден там.

Наши ценятся лодыжки
В том проклятом городишке.
Любят нас там вся страна.
Жаль, любовь извращена».

Вверх лягушка поднималась,
Мышь у входа задержалась,
Не спешила лезть вперед,
Вдруг ловушка где-то ждет.

Но лягушка вниз спустилась,
Ничего с ней не случилось.
«Неплохой особнячок!
В каждой комнате – толчок,

Что-то булькает в бассейне.
Вод полно. Чисты. Не в Рейне,
Где мазут и шахт отвал,
А как в озере Байкал.

Только хлоркою воняет,
Что отнюдь не умоляет
Все достоинства жилья.
Погостить б осталась я.

Жить позволишь здесь, сестрица?»
«Что ж, в хозяйстве пригодится
Парочка умелых лап.
Только кваканье как храп …»

«Этажи у нас различны.
Пяткой в пол стучала лично.
Есть, должна признаться я,
Звукоизоляция».

«Я подумаю покуда.
Расскажи мне: ты откуда;
Как жила; как величать».
«Лучше и не вспоминать.

Жизнь в болоте – не малина.
Непролазная трясина,
Редко кто-нибудь чужой
Нарушает там покой.

Ну, трущобы есть трущобы.
Там уже не до учебы,
Дела нет ни до искусств,
Ни до искренности чувств.

Грязны помыслы, деянья,
На уме лишь сочетанья:
Пошлость, пьянство и разврат.
Всяк второй – дегенерат.

Обитатели не чутки.
Их казарменные шутки
Иноземцам не понять
Уши могут в миг завять.

А у местных вкус полярен,
Юмор этот популярен,
От тупейшей пары фраз
Гогот может длиться час.

Эта жизнь противна с детства.
Ни развязное кокетство,
Ни поклонников ряды,
Чем подруги так горды.

Ни подобные детали
Никогда не привлекали.
Я хотела ярче жить,
Думать, чувствовать, творить,

Красоты нетленной грани
Открывать, и не в стакане,
А в искусстве, в ремесле
И в науке, в том числе.

Посвятить хотела годы
Изучению природы
И законов бытия.
Философская шлея

Мне, видать под хвост попала.
Я до коликов желала
Фейербаха изучать,
С фактом факт сопоставлять.

Я мечтала вверх стремиться,
Узнавать, учить, делиться,
Увлекать в конце концов
Неиспорченных юнцов.

Но, таков закон трущобы.
Инфузории, амебы,
Одноклеточная мразь
Им под стать, и я сдалась.

Но ломать себя не стала,
А вещички собирала,
Думала, в чужом пруду
Понимания найду.

Встретят сестры, примут братья,
Распростертые объятья,
На докладах полный зал,
Каждый – интеллектуал.

Вернисажи, семинары,
Где не просто тары-бары,
А слова имеют вес,
В них – общественный прогресс.

Но опять не тут-то было.
Много вод я исходила
И везде такой бардак:
Дурь, невежество и мрак.

В пруд однажды забрела я,
Глушь такая же гнилая.
Пригляделась, а народ
Лягушачий, да не тот.

Тихи, вежливы, степенны,
Говорят, что тело бренно,
Жизни хоть его лиши,
Жизнь продолжится души.

Есть конфликты, но не остры.
Все друг другу братья, сестры,
Не по крови, общий дух.
Нет злодеев, пьяниц, шлюх.

Их улыбчивые лица
Приглашали приобщиться
К свету истины лучей.
Убедительность речей

Без малейшего давленья
Не оставили сомненья,
Что нашла искомый мир,
Храм науки, не трактир.

Обезумев от удачи,
С предводителя подачи,
Все решала на ходу,
Я попала в их среду.

Ради истины ученья
Я пошла на отреченье
От имущественных прав,
Все имущество отдав.

Новички, как убедили,
Медосмотры проходили.
Двое лучших докторов
Малярийных комаров

До занятий прописали.
Регулярно их сосали
Перед тем, как сесть читать.
И такая благодать

Вдруг охватывала тело,
Будто в небе я летела.
Тут поверил бы любой
В власть ученья над собой.

Я не долго упивалась.
К сожаленью, оказалось,
Что и этот мир жесток,
Правит бал и здесь порок.

Заправляет всем верхушка.
Во главе стоит лягушка –
Местный вождь, который смог
Всяк финансовый поток

Под себя подмять, направить.
Все вождя привыкли славить
Получая по утру
Под язык по комару.

«Хари, Гуру! Хари, Гуру!»
Я сперва решила сдуру,
Что ведут научный спор,
А они… Какой позор!

Наглотавшись малярии,
Получили эйфории
Притягательный заряд
И его благодарят.

У верхушки все богатство.
Проповедуется братство,
А на деле свальный грех,
Но опять же не для всех,

Как в болотах, что забыты,
А для правящей элиты
Остальные же рабы.
Не хочу такой судьбы.

Как меня послала секта
Ей для полного комплекта
Новых членов подбирать,
Скрылась с глаз, смогла удрать.

Коль найдут, быть может всяко…
Заболталась я, однако.
Мне остаться или нет?»
«Оставайся. – Был ответ. –

Познакомимся, подружка.
Я – Норушка.» – «Я – Квакушка.
Почему бы не дружить».
И остались девки жить.