Дюймовочка – Побег от мыши и крота

Ласточка унесла Дюймовочку от ненавистной свадьбы,
а крот и мышь поженились

Дюймовочка – Часть двадцать вторая

Церемонию вступленья
В брак, а также отреченья
От поверхности забав,
От лучей, цветов и трав

Героиня оттянула,
Как смогла, боясь разгула
Мракобесия крота.
Эта в нём была черта.

Выбран был конец апреля,
Чтоб юннаты отгремели
И субботников галдёж
Не тревожил даже вошь.

А потом начало мая,
Где декада выходная.
Будет свадебный вояж,
К сожаленью, не на пляж,

Не на море и не в горы,
В подземелья коридоры.
Забуриться в глубину,
Взяв с собой её одну,

Обещал жених невесте,
А потом, уже на месте,
Показать ей мезозой.
Это древний пласт такой.

Должен быть он по расчётам.
Кровью, нервами и потом
Для неё его найдёт,
Точно так, не будь он крот.

Та ответила, краснея,
Мол, копай хоть до архея.
Не заметил женишок
Горький в голосе смешок.

Фразой действовал избитой,
Подарю, мол, трилобита ,
Что давно окаменел,
Но успеха не имел.

День женою становиться,
Как ни мучилась девица,
Тем не менее настал.
Забралась на пьедестал,

Платье белое надела,
Мышка просто обалдела,
До того ей шло оно,
Жаль, слепому всё равно.

И жених не задержался,
Волновался, раздражался,
Всё ли он предусмотрел,
Вдруг костюмчик чёрный сел,

Вдруг не чисто он побрился,
Вдруг на свадьбе разорился,
И вобще быть может бред –
Первый брак во столько лет.

«И кого ж вы пригласили?» –
«Тех, что в Новый год гостили». –
«Живы?» – «Суслик чуть не сдох,
И хомяк совсем усох». –

«Значит, все приковыляли,
А на Новый год орали,
Есть хотим, мол, дети мрут,
А как пир, так тут как тут». –

«Ты-то пригласил кого-то?» –
«Тех, с кем связана работа,
Состоятельных кротов.
Их со мною восемь ртов».

Героине не сиделось,
Рты считать ей не хотелось,
А хотелось погулять,
Раз последний повидать

Белый свет и красно солнце.
Ведь не будет и оконца
В подземелье жизни той,
Мезозой кругом сплошной.

Не одобрил крот желанья,
Но не сделал замечанья.
Пусть гуляет, ладно уж.
Отучу. Ещё не муж.

С миром радужным прощаясь,
Кислородом насыщаясь,
Нервы сжав в стальной кулак,
Прокляла малышка брак.

Трель, известная веками,
Раздалась под облаками.
«Фью-фью-фью» иль «чик-чирик»,
Ласточки, короче, крик.

«Здравствуй, милая подружка». –
«Не забыла?» – «Я не хрюшка,
Чтоб подружек забывать». –
«Как Каир? Пришлось слетать?» –

«Потрясающе! У Нила
Бегемоты, крокодилы,
Попугайчики снуют...
Сплошь интеллигентный люд.

Ты тут тоже не скучаешь,
В платье свадебном встречаешь.
Знать, у жителей села
Хорошо идут дела.

Поздравляю, поздравляю.
Я, поверь, не забываю
Той зимы и тех семян,
Что спасли меня от ран». –

«А меня они сгубили.
Целый век теперь о Ниле
Мне придётся лишь мечтать,
А уж чтоб туда слетать...»

И поведала малышка
Про семейные делишки.
До глубин души потряс
Ласточку её рассказ.

«Значит, я во всём повинна! –
Крыльями взмахнув картинно,
Вдруг воскликнула она. –
Мне ответ держать сполна.

Прекращу я эту травлю,
Положение исправлю.
Вашей свадьбе не бывать!
Улетаем. Сверху сядь.

И держи меня за плечи». –
«Нет. Не может быть и речи.
Крот полёвку не простит,
Иль отравит, иль сгноит». –

«Мышь так просто не уступит,
Всех она продаст и купит,
Не снимая зад с печи.
О себе похлопочи.

Знаю я, что нужно деве,
Хоть сегодняшней, хоть
Еве, И поверь, я это дам,
Припасён тебе Адам».

В этот самый миг из норки,
Знать, в предчувствии разборки,
Появились крот и мышь.
«Стой! Куда?! Не убежишь».

Чувство самосохраненья
Разрешило все сомненья
Относительно родни.
Прыг на ласточку: «Гони!»

Снова магия полёта.
Пусть её пугает кто-то
Далеко внизу в полях,
Ей уже не ведом страх.

Мышь соседа утешала:
«Не тужи, таких немало,
Не сошёлся клином свет.
Хоть девчонке мало лет,

А какая аферистка!
Ох, артистка! Ну, артистка!
Уж закончила вот так,
Не начавши, третий брак». –

«Я потратился изрядно.
Свадьба – это так накладно!
Гости все уж собрались.
Что же делать мне?» – «Женись».

«Да на ком же? Где невеста?» –
«Не бывает свято место
Продолжительно пустым.
Не оставлю холостым.

Ради мира и покоя
Я пожертвую собою». –
«Буду ль я с тобой богат?» –
«Бирже важно, что женат,

А на ком – не их забота.
Будет спориться работа,
Будут сделки и барыш.
Надо-то жениться лишь». –

«Как с гостями объясняться?» –
«Да никак. Чего стесняться?
Так и скажешь напрямик:
Я мужик иль не мужик?

Полюбил другую. Баста.
В жизни так бывает часто.
А гостям – им наплевать,
Лишь бы было что жевать». –

«А ведь счастье было в лапах!
Этот голос, этот запах...
Все мечты теперь о ней». –
«Я на ощупь покрупней».

Крот, подумав, согласился,
Может, правда не лишился
Счастья, а его обрёл?
И под ручку с ней побрёл,

Приговаривал, однако:
«Ей зерна любого злака
Было вдоволь на два дня.
Ты же разоришь меня». –

«Ем побольше я, не спорю.
Только разве это горе,
Коль здоровый аппетит
Вдруг супругу посетит?

Женщин нет без недостатков,
Как и совести остатков
У тебя, кормилец, блох.
Как язык-то не отсох?!

Ты ворчать и не пытайся,
А молчи и улыбайся.
Гости ждут, пора за стол».
И дуэт в нору вошёл.

А Дюймовочка парила,
Долго можно слышать было,
Как свободы крик летал:
«Третий раз не миновал».