Мышь уговорила Дюймовочку выйти замуж
за крота и обговорила с ним условия свадьбы

Крот явился как обычно.
«Тук-тук-тук, – сказал он зычно. –
Есть кто дома? Отзовись». –
«Как не быть. Уж заждались».

Он вошёл и сел у входа.
«Как на улице погода?» –
«Я всё больше под землёй,
У меня там климат свой.

Грунт теплеет, даже тает,
Но ещё похолодает.
Только по календарю
Март – весна, я в корень зрю.

Март – зима по сути дела.
Сколько б солнышко ни грело,
Голод, грунт как камень, дрожь,
Ход захочешь – не пробьёшь». –

«Так ты тоже голодаешь?!» –
«Я-то нет, но ты же знаешь,
Как весною жизнь скверна.
Мрут собратья без зерна». –

«Мрут, соседушка, как мухи,
И младенцы, и старухи.
Чуть запас не рассчитал,
В феврале иль в марте пал.

Но тебе чего бояться?» –
«Да, зерном со мной тягаться
Может только явный псих.
Прокормлю десятерых». –

«Первый парень ты в округе.
Что ж живёшь-то без супруги?
Ведь богат, умён, красив,
Смел, как лев, и горд, как гриф.

Разве плохо? Приготовит,
Постирает, блох половит,
Ждёт, пока ты роешь ход...» –
«Но жена – большой расход». –

«Это если брать слониху
Иль обжору-кабаниху,
А порядочный народ
Только прибыль принесёт». –

«Где ж порядочную взять-то?» –
«А хороший будешь зять-то
Ты для тёщи, голубок?» –
«На Дюймовочку намёк?» –

«Утверждать, что нет, цинично.
Работяща, симпатична,
Скажет «да» верней, чем «нет».
Так ведь?» – «Так», – звучал ответ.

«Да» Дюймовочку добило.
Безразличье наступило.
Ей хотелось всё послать,
И она пошла гулять.

И хотя уже невеста,
С чувством горя и протеста
Тихо вышла в двери створ,
Продолжался разговор.

«Чем же так она прекрасна?
Что хозяйка, это ясно.
Ужин – дело нежных рук?» –
«Ах, её, её, мой друг.

А красавица какая!
Я, в детали не вникая,
Общий облик передам.
Впрочем, ты ведь знаешь сам.

Внешность мне – как серп кобыле.
Вы, хозяюшка, забыли,
Каждый крот с рожденья слеп.
Вечный мрак, могильный склеп.

Обладаю обоняньем,
Слухом, вкусом, осязаньем,
Лишь на ощупь красоту
Суждено познать кроту.

Запах славный у девицы,
Пахнет словно чечевица,
Голос тоже очень мил,
А на ощупь не ценил». –

«Есть достоинства другие.
Раз намеренья благие,
А других не может быть,
Их готова обсудить.